Юристы сочли хорошим знаком смягчение меры пресечения Рамазану Дугиеву

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Суд смягчил меру пресечения участнику протестов в Магасе в 2019 году Рамазану Дугиеву по просьбе работодателя, так как он один из немногих в Ингушетии специалистов по сурдопереводу, а его освобождение из СИЗО позволяет надеяться на переквалификацию обвинения, указали адвокаты Висит Цороев и Руслан Хаджиев. Веских причин для ареста Дугиева не было, уверен правозащитник Руслан Муцольгов.

Как писал “Кавказский узел“, ингушского сурдопереводчика Рамазана Дугиева задержали по “митинговому делу”, когда он ехал к следователю в Нальчик, чтобы дать пояснения, а в его доме был проведен обыск. У Рамазана глухонемые родители, он единственный кормилец в семье и один из немногих в республике сурдопереводчиков, рассказал его двоюродный брат. 16 февраля суд в Нальчике поместил Рамазана Дугиева под арест до 24 марта. Дугиева обвиняют в причинении тяжкого вреда здоровью силовиков в ходе протестов в Магасе в 2019 году. Адвокат 19 февраля подал жалобу на решение суда о заключении под стражу Рамазана Дугиева. 17 марта стало известно, что Нальчикский горсуд перевел Дугиева под домашний арест на два месяца.

Суд перевел Дугиева под домашний арест, а в день, когда вновь избиралась мера пресечения, не удовлетворил ходатайство следствия о продлении заключения под стражу, избрав меру пресечения в виде домашнего ареста, уточнил корреспонденту “Кавказского узла” адвокат Рамазана Висит Цороев. 

По его мнению, основными факторами для помещения Дугиева под домашний арест стали даже не доводы защиты, а то, что ингушский центр глухонемых обратился к суду с просьбой освободить их сурдопереводчика. “Второй момент, который повлиял на решение суда, это то, что у самого Дугиева родители также инвалиды, они находятся на его иждивении и нуждаются в его заботе. Это главные два момента, я думаю, которые сыграли роль. Ну и характеризующие материалы – что он ранее не судим, является квалифицированным специалистом в области сурдоперевода, имеет благодарственные письма от высокопоставленных лиц республики”, – сказал адвокат. 

По его словам, “это большой подарок”. “И для самого Рамазана, но больше даже для его родных и близких”, – добавил Цороев. 

Защитник также отметил, что по обвинению в применении насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти (часть 2 статьи 318 Уголовного кодекса России), Дугиев вину не признает. “Он сказал, что вину признает частично и не согласен с квалификацией дела”, – пояснил он. Дата передачи дела в суд пока неизвестна, добавил адвокат.

Адвокат Руслан Хаджиев, выступавший защитником нескольких участников ингушского “митингового дела”, назвал “позитивным моментом” перевод Дугиева под домашний арест. “Если ему и сейчас стало легче, он переведен в более комфортные условия, и потом, возможно, можно будет надеяться на более легкое наказание. Потому что если суд принимает решение, что человека можно не изолировать от общества, не помещать на время следствия в СИЗО, то есть фактически в тюремные условия, это хороший знак. Это означает, что суд проявляет к ему некое доверие и не видит оснований изолировать его от общества”, – сказал он корреспонденту “Кавказского узла” 

Однако если суд назначит Дугиеву реальный срок, домашний арест скажется на времени пребывания в заключении. “Когда человек находится в СИЗО, у него день идет за 1,5 дня в колонии либо даже за два дня, если впоследствии дадут колонию-поселение. То есть если в итоге ему будет назначено наказание в виде реального срока, ему придется больше времени провести в колонии, чем, если бы он сейчас отсидел какой-то период в СИЗО”, – сказал Хаджиев.

Он напомнил, что большинству из тех, кто был задержан по делу о митинге в Магасе, изначально обвинения были предъявлены по части 2 статьи 318, более тяжкой, но впоследствии обвинения были переквалифицированы на более легкую первую часть той же статьи. По его мнению, в случае с Дугиевым можно прогнозировать, что также будет переквалификация, а часть первая статьи 31 предусматривает и условное наказание. “Если мы вообще говорим о том, что он может быть признан виновным”, – подчеркнул Хаджиев. 

Аресты участников протестов в Магасе юрист, правозащитник Руслан Муцольгов назвал манипуляциями. “Безусловно, сам факт освобождения Рамазана Дугиева из-под стражи не может не радовать, его арестовывать вообще не было причин. Но здесь есть несколько аспектов. Во-первых, сами аресты всех фигурантов так называемого “ингушского дела” являлись актом жестоких и безосновательных репрессий. По сути, это были манипуляции нормами закона и элементарное узаконивание распространяемых репрессий. Например, когда знали, что человека, в конечном счете, будут обвинять по более легкой части первой статьи 318 Уголовного кодекса России, что не предполагало бы ареста обвиняемого и заключения его на долгие сроки под арест, но преднамеренно предъявляли обвинение по части второй той же статьи, более суровой, только в целях обязательного ареста”, – сказал он корреспонденту “Кавказского узла”.

Приговоры по “митинговому делу” поражают своей безосновательностью, отметил Муцольгов. “И лепили их для фабрикации доказательной базы по делу лидеров народного протеста, так как по нему нет вообще никаких доказательств вины”, – заявил Муцольгов.

“Если говорить непосредственно про Дугиева, то прогнозы делать невозможно, так как это дело находится не в правовом поле, а полностью политизировано. И каким будет решение, никто не знает”, – заключил собеседник.

Информация о задержаниях противников соглашения о границе с Чечней собрана в хронике “Кавказского узла” “Протесты в Ингушетии: хроника передела границы с Чечней“.