Невольные, но конкретные вопросы

“Российская газета – Неделя” – Юг России №5426 9 марта 2011 г. опубликовала статью Т. Таракановой «Кавказский пленник», с подзаголовком «Астраханец вернулся из рабства спустя 23 года». Читателям сообщается, что «астраханец Валентин Юровский ушел из родного дома в далекие 1980-ые годы. Оставшись без работы, мужчина, сварщик по профессии, подался на заработки в дальние края. Первое время он регулярно навещал жену и дочь, рассказывал о том, где и как работает, привозил деньги. А потом пропал.

След Юровского обрывался в Ингушетии. Родные пытались искать главу семьи, даже официально в розыск объявляли. В итоге в милиции Валентина объявили без вести пропавшим, а родственники потеряли надежду когда-либо увидеть отца».

Подобное событие, несомненно, нельзя назвать иначе, как радостным событием. Не дай Бог кому-либо пережить испытание, когда без вести исчезают родные и близкие люди. Мы разделяем, как и все население Ингушетии, радость родных и близких человека, который вернулся домой.

Однако эта публикация с ее странным посылом «След Юровского обрывался в Ингушетии» вызывает невольные, но конкретные вопросы.

По словам зампредседателя городской думы Астрахани, как говорится в статье, к ним «обратились представители спецслужб Ингушетии», которые на условиях анонимности (!) рассказали, что в одном из отдаленных сел республики нашли астраханца, который якобы не имеет возможности вернуться домой. Сообщается, что он работал на бахчах и стройках и т. д. Теперь, пишет автор информации, «астраханские депутаты обещают выправить мужчине потерянные в Ингушетии документы и помочь разобраться с пенсией».

Абсолютно непонятно, почему автор статьи не говорит прямо о каком это «отдаленном селе» в Ингушетии идет речь? Разве мы не живем в современной России, где действует закон, и соответствующие выводы властями республики будут сделаны незамедлительно? Что это за спецслужбы Ингушетии, которые сообщают о нарушении прав человека анонимным образом, да еще и корреспонденту «Российской газеты»? Это более чем сомнительно.

Каким образом человек находился в розыске в течение почти полувека, а те же депутаты городской думы Астрахани узнали о нем только в преддверии грядущих выборов? Да и необходимо заметить, что бахчу в Ингушетии, скажем так, крайне трудно обнаружить.

Представляется очень важным, чтобы наши коллеги более аккуратно и корректно толковали факты или какие-либо свидетельства, когда речь идет о целой республике. В Ингушетии давно и планомерно проводится работа по законному обустройству лиц без определенного места жительства, выдворению мигрантов, нарушающих законы Российской Федерации. Все это делается с уважением к людям, но твердо. Представлять дело таким образом, что здесь кто-то поощряет или использует так называемый рабский труд, это верх необъективности. Если мы будем вычленять отдельные эпизоды из криминальной хроники и таким образом представлять на страницах печати жизнь многих регионов России, включая и столичные мегаполисы, комментарии будут излишними.

Опасная эта штука – непроверенная информация, сброшенная в людские умы. Два-три термина и вот уже Ингушетия предстает злополучным местом, а некие депутаты – сердобольными слугами народа. Только бесполезное это дело – время другое нынче, и люди в Ингушетии нынче другие. По закону хотят жить и живут.

Я.Султыгов, газета «Сердало»

http://www.ingushetia.ru/m-news/archives/014064.shtml#more