Воскресный завтрак с Евкуровым

РИА Новости

Юнус-Бек Евкуров, руководитель Ингушетии — одного из самых проблемных субъектов Северо-Кавказского округа, традиционно предстает в своих интервью успешным силовиком, результативно борющимся с бандподпольем.

Но проблемы Ингушетии не только в этом. Ингушетия — самая маленькая республика в составе РФ. И именно эта республика лидирует среди всех субъектов по плотности населения; здесь на протяжении почти двух десятилетий проживают беженцы из Северной Осетии и Чечни. Безработица, коррупция, низкий уровень медицинского обслуживания и образования — по этим показателям республика также традиционно лидирует.

Об этих бедах — наша воскресная беседа с Юнус-Беком Евкуровым.

— В республике проживают люди одной национальности, однако противоречий и проблем очень много. Назрань, в советское время небольшой городок, после распада Союза выросла многократно — в том числе за счет беженцев. Многие из переселенцев не имеют жилья, работы. Когда я несколько лет назад был в Назрани с работниками центрального аппарата Федеральной миграционной службы, я видел, что несчастных беженцев обманывают именно местные чиновники, причем часто самые простые работники местной миграционной службы. В республике образовалась благодатнейшая почва для взяточничества. Что порождает проблемы с безопасностью?

— В том-то и дело, что взятки не решают проблемы. И виноваты не только те, кто их берет, но и те, кто их дает. А соблазнов немало. И мы молимся, чтобы от них уберечься.

Когда вы говорите, что не у всех есть возможность работать по специальности, — это правда. Как и в любой стране. Но при этом на хлеб с маслом всегда можно заработать, тем более, если ты молод и здоров. Вон сколько строек в республике! Здесь рабочие руки нужны, работай и получай 20—30 тысяч рублей и даже больше. Для этого никакие взятки давать не надо.

Вот такой факт: люди, которые взрывают себя в ходе терактов, часто имеют очень престижную работу, на которую не каждый устроится. Один террорист работал в Росстате, другой — в казначействе. Все они из благополучных семей. И далеко не все родом из Ингушетии. Ибрагим Торшхоев*, например, родился и вырос в Краснодарском крае.

Или вот еще недавний случай: несколько дней назад задержали молодого человека 1991 года рождения. Живет в селе Барсуки. Идет с котомкой. Куда? В банду. В интернете нашел себе «героев». И отец, и мать у него живы. Пока мы его вернули в семью, так сказать, на перевоспитание. Но вообще стоит признать: не только мы работаем. И те, из леса, тоже внедряют людей и во власть, и в правоохранительные органы. Когда ликвидировали банду Саида Бурятского, у боевиков нашли 40 комплектов самой современной формы. Откуда она взялась у них?

Кстати, та операция, в ходе которой задержали 18 человек, вызвала поначалу нарекания правозащитников. Все ли задержаны с основаниями? Мы разобрались: одиннадцать — действительно арестовали, а семерых — выпустили. В доме Азамата Картоева, у которого банда укрывалась, произвели обыск. Впоследствии некоторые правозащитники также имели возможность посетить этот дом.

— Да, я слышал от Светланы Ганнушкиной о вашей доступности и готовности всегда отвечать на вопросы правозащитников.

— К Светлане Алексеевне у меня самое прекрасное отношение. Она как мать родная для невинно осужденных. Но далеко не ко всем так называемым правозащитникам у меня такое отношение. В том числе и к нашим, из Ингушетии. Есть у нас правозащитники, которые, пользуясь своим положением, лоббируют выдвижение своих родственников на различные должности.

Впрочем, это касается и сотрудников правоохранительных органов: и там есть те, кто опорочил свои погоны, а некоторые никогда и не были порядочными людьми. Недавно мы уволили 8 милиционеров. А несколько дней назад раскрыта банда, в которую входили 4 сотрудника правоохранительных органов. Они переставили номера на машине и занимались бандитизмом.

— Может, именно из-за такого состояния правоохранительных органов до сих пор не раскрыты убийства известных в республике людей? Например, Макшарипа Аушева.

— Увы, не только это убийство не раскрыто. Не раскрыты убийства министра строительства Амерханова, заместителя председателя Верховного суда Яндиева. И нельзя искать для этого другие причины, кроме сложности следствия.

— У пожилой женщины Вахидат Зурабовой (как журналист я занимался этим делом и писал об этой истории в «Новой») разрушился дом: от дождей прогнили трубы водопровода. А администрация Назрановского района не приняла должных мер. Она из села Кантышево, кстати, беженка из Грозного. Районный суд присудил ей 3 миллиона в счет компенсации за жилье. Республиканский суд Ингушетии и Верховный суд Российской Федерации оставили это решение в силе. Но до сих пор компенсация не выплачена. Что делать с такими случаями?

— Я знаю эту историю. Если бы это был единичный случай, ей компенсацию за жилье, безусловно, выплатили бы. Но подобных случаев много. И далеко не всё, я думаю, честно… Скажем, некоторые руководители приняли решение компенсировать материальные издержки тех, кто безвозмездно принимал беженцев. И теперь из бюджета республики мы должны выплатить 12 миллиардов рублей. А бюджет Ингушетии — всего 17 миллиардов. Если я это выплачу, у меня не останется на зарплаты, пенсии, пособия для детей…

Решения судов выполнять надо, и мы сейчас ищем возможность решения этой проблемы. Но и проверяем чистоплотность нуждающихся.

Записал
Вячеслав Измайлов